ГАРАНТИЙ СТАЛО МЕНЬШЕ
Возникшие трудности с предоставлением банковских гарантий (такие гарантии претенденты на госзаказ предоставляют при подаче заявки на участие в торгах и в обеспечение исполнения госконтрактов) — одна из самых серьезных и относительно новых проблем госзаказа, рассказали участники круглого стола РБК Петербург «Развитие рынка государственного заказа: тенденции в 2016-2017 гг.».
По информации начальника юридического отдела Комитета по государственному заказу Санкт-Петербурга Максима Похила, в 2017 году примерно в два раза снизилось обеспечениее в виде банковских гарантий госзакупок на суммы свыше 40 млн рублей.
«Мы предположили, что, возможно, само качество банковской гарантии довольно низкое. Зачастую встречаются грубые несоответствия законодательству, приходится не принимать такую банковскую гарантию, и тогда подрядчик вынужден обеспечивать контракт своими деньгами. Возможно, есть еще какие-то причины», — заявил чиновник на круглом столе.
Бизнес называет эти причины: банки стали выдавать меньше гарантий, потому что условия их предоставления значительно ужесточились. «Объемы работы с госзаказом в этом году и в прошлом году у нас снизились. Во многом этому способствуют, прежде всего, длительность рассмотрения и получения банковских гарантий, — говорит Валентина Калинина, генеральный директор ГК «РосСтройИнвест», выполняющей крупные госконтракты Смольного. — Их не так просто получить. Банки очень долго, кропотливо проверяют документы. Для получения банковской гарантии требуется много всяких бумаг, которые ограничены по срокам действия». «Бумажный оборот препятствует быстрому получению банковской гарантии», — заключает она.
Сложность получения банковских гарантий подтверждает исполнительный директор ООО «Геоизол» Александр Стрельников. «Банки дают гарантии под очень жесткие условия», — утверждает он. Впрочем, для более или менее крупных компаний наибольшие проблемы создают не банковские гарантии (тут претензии у А.Стрельникова связаны в основном с необходимостью оформления залога), а трудность в получении кредитов.
«Получить в банке проектное финансирование — архисложно, на уровне фантастики. Это вызывает удивление, так как проектное кредитование упрощает и ускоряет реализацию любого строительного проекта, снижает риски его неисполнения, — говорит Стрельников. — В результате, генподрядчику приходится рассчитывать в основном на собственные средства. Поскольку по основным контрактам не предусматривается существенное авансирование, которое позволило бы перекрыть все необходимые денежные потоки, мы вынуждены изымать эти деньги из текущего оборота. Что, разумеется, создает серьезные проблемы».
УСЛОВИЯ ДИКТУЕТ ГОСУДАРСТВО
Директор филиала Уральского банка реконструкции и развития в Санкт-Петербурге (УБРиРСПб) Александр Казанский объясняет позицию банков:
«Банки — это инструмент клиентов для исполнения бизнес-задач в тех рамках, которые предлагают и диктуют госорганы. Знаменитое постановление правительства № 963 сделало банки полноценным участником госзаказа. Банки не только контролируют расходование средств спецсчетов, но и, в случае расширенного банковского сопровождения, становятся полноценным контролером того процесса, на который была выдана банковская гарантия».
«Банки должны отчитываться перед заказчиком о ходе проведения работ — вовремя ли выполнены работы, насколько уровень качества материалов соответствует тому, который был изначально заявлен, и так далее», — поясняет он.
О том, что такое повышение ответственности банков побуждает их ужесточить требования при выдачи своих гарантий, Александр Казанский прямо не упомянул. Однако, судя по некоторым его высказываниям, это именно так. «Говорят, что банки занимают жесткую позицию, — рассуждает он. – Да, банки занимают жесткую позицию, но ровно в той степени, которую требует от них государство. И ровно в той степени, в которой им нужно сохранить свои позиции, чтобы не быть юрлицом с отозванной лицензией и не нарушить свои обязательства перед юрлицами». «Мы ведем себя жестко ровно в той степени, которую требует рыночная ситуация», — подчеркнул Александр Казанский.
ГОСЗАКАЗЧИКАМ ТОЖЕ СЛОЖНО
Участники круглого стола отметили в качестве негативной тенденции общее усиление бюрократизации процедуры госзаказа. Усложнилась, в том числе, работа банков. «Банкам приходится создавать специальное подразделение, которое в общем-то банковским и не является. Ключевую роль в нем играют специалисты в разных сферах экономики, например, в строительстве, если выдавалась строительная гарантия, и именно они должны отчитываться перед заказчиком о ходе проведения работ», — говорит Александр Казанский.
Увеличился объем подготовительной работы для претендентов на участие в госзаказе. «Очень возросли трудозатраты в части подготовки документации», — констатирует заместитель начальника финансово-договорного управления ГУП «Пассажиравтотранс» Игорь Шиндов и отмечает, что набирать специалистов на работу с госконтрактами предприятиям довольно трудно: «Не многие желают на такую работу пойти. Потому что все понимают, что есть большая ответственность, и нет соответствующего нагрузке уровня зарплат».
Даже госзаказчикам, как признает заместитель председателя Комитета по госзаказу Ленобласти Денис Толстых, работать стало сложнее: «То планирование и нормирование, которые мы на сегодня получили, значительно увеличивает трудозатраты заказчика, потому что многие вынуждены вводить специальную должность и по-другому оплачивать ее».
«Бумажной волокиты становится больше, видимо, государство считает, что оно защищает заказчика», — выразила мнение многих В.Калинина.
КРИВОЕ, КОСОЕ, НЕ СИДИТ
Чиновники объясняют ужесточение своих правил высокими рисками неисполнения госконтрактов. Некоторые представители бизнеса это подтверждают. «Мы сейчас достраиваем два объекта за «умершими» генподрядчиками, — утверждает А.Стрельников. — Нам проблема рисков знакома очень хорошо».
Конкретные примеры приводит и Ася Когель, владелица «Модного Дома Когель», который разрабатывает и производит одежду в том числе для городских театров. В частности, она рассказала, как ей звонят госзаказчики, пострадавшие от недобросовестных подрядчиков, и просят помочь: «Они получают сомнительный продукт у тех компаний, которые выигрывают тендеры за счет демпинга — компаний, которые обещают за 5 рублей сделать огромный заказ за две недели. Естественно, этого не случается. Потом начинаются разборки, суды. Потом звонки нам: «Давайте с этим что-нибудь сделаем. Потому что мы потратили свои 375 тысяч рублей, получили полную ерунду, которую никто не хочет носить — оно кривое, косое, не сидит». Такие истории очень часты».
Как бы то ни было, увеличение нагрузки на бизнес, связанной с оформлением документов, оказывает заметное влияние на рынок госзаказа. Если для крупных компаний такие дополнительные издержки не слишком обременительны, то мелким это подчас не под силу, так что и само участие в госзаказе для них становится экономически нецелесообразным.
ПОЛНОЦЕННЫЙ УЧАСТНИК РЫНКА?
Ужесточение банковских требований закрывает для многих возможность получить у банков гарантию на госзаказ, понуждая компании привлекать собственные средства для обеспечения исполнения госконтракта. Больше всего страдает малый бизнес — по утверждению многих его представителей, он вообще не может брать госзаказы.
Заместитель директора ГК «Решение» Алина Безменова объясняет, почему ее компания не работает с госзаказом: «Прежде всего, из-за трудности в получении банковской гарантии. Мы малый бизнес, закупки у нас небольшие — не более, чем на 100 миллионов рублей. Соответственно, срок подачи заявок у нас по регламенту 20 дней. Но за 20 дней банк не успевает выдать гарантию. Получается, что нам нужно из своих средств представить обеспечение заявки [на участие в конкурсе на госзаказ – ред.] и обеспечение контракта со сроком исполнения в среднем 3 месяца. То есть на 4 месяца ты свои деньги замораживаешь, плюс ты должен вложиться в этот контракт, без малого шанса на аванс».
В то же время, чиновники заявляют, что формально доля малого предпринимательства в госзаказе всегда значительна.
«В Петербурге исторически вопрос участия малого бизнеса поднимался постоянно, но сколько мы ни анализировали, у нас всегда была высокая доля участия субъектов малого бизнеса, до пятидесяти процентов, — утверждает начальник методологического отдела Комитета по госзаказу СПб Дмитрий Каблуков. — Пятнадцатипроцентная квота в Петербурге, так или иначе, исполняется всеми; здесь никаких проблем на самом деле нет».
О существенной доле участия малого бизнеса в петербургском госзаказе говорит и А.Казанский: «Малый и средний бизнес является полноценным участником рынка госзаказа. Это один из трендов, который мы наблюдали, по крайней мере, во второй половине 2016 года. Если самая крупная гарантия, которую мы выдали, равнялась 1 миллиарду рублей, то самая маленькая составляла 20 тысяч рублей».
Впрочем, председатель Санкт-Петербургской ассоциации малого бизнеса в сфере потребительского рынка Алексей Третьяков объясняет противоречие между данными, которые привели разные участники дискуссии, тем, что в госзаказе участвует не реальный малый бизнес, а его суррогаты. По терминологии А.Третьякова, это «квази-малый бизнес», создаваемый крупными корпорациями «либо для трудоустройства родственников, либо в качестве фирм-прокладок, на которые можно переложить ответственность», или же «псевдо-малый бизнес» — «когда подобная же структура создается на договоренностях с чиновниками».
Как ни странно, чиновники, похоже, склоняются к справедливости этой версии. «Есть такая проблема», — признал Дмитрий Каблуков.